— И оказался должен князю вместо того, чтобы наоборот, — с досадой сказал я.

— Не доверял князю и решил сыграть свою игру? — догадалась Драгана. — Ну сто тысяч ты всё-таки получил, да и родственники теперь тебе должны. Но я, кажется, поняла, в чём твоя проблема: это детская травма.

— Какая ещё детская травма?

— История с «Артефактой». Похоже, ты как раз с той поры и ждёшь от Яромира какого-то подвоха. И совершенно напрасно. Попробуй посмотреть на это его глазами — он тогда дал тебе то, что ты просил, то есть защиту. Да, он тебя использовал в своих планах отъёма завода у Ренских, но что ненормального в том, чтобы использовать удобный случай? И он щедро вознаградил бы тебя потом, даже не сомневайся. Отдавать завод тебе он не хотел по очевидной причине — какого разумного управления можно ожидать от четырнадцатилетнего подростка? Но ты очень убедительно продемонстрировал, что умеешь решать проблемы и в состоянии управиться с предприятием. И тогда Яромир немедленно отступил и отдал тебе завод. Я надеюсь, ты понимаешь, что если бы он решил всерьёз его отобрать, то ты вряд ли смог бы что-нибудь сделать.

— Звучит разумно, — признал я. — Возможно, я воспринял ту ситуацию несколько однобоко.

— Сейчас ты уже не тот никому не известный подросток. В ближний круг ты, конечно, не входишь, но уже достаточно близок. Расслабляться с князем всё равно не стоит, но каких-то подлостей можешь от него не ждать, уверяю тебя. Да задумайся ты сам, наконец — сила князя в поддержке подданных, и ради какой-то мелкой выгоды делать врагами одну из самых влиятельных семей княжества было бы просто невероятной глупостью. Яромир очень ценит твою поддержку, я это знаю совершенно точно.

— Я почему-то не смотрел на ситуацию с такой стороны, — озадачился я. А ведь действительно — почему не смотрел?

— Потому что ты всё ещё воспринимаешь себя тем никому не интересным подростком, — усмехнулась Драгана. — А на самом деле ты глава одного из самых значительных семейств княжества. А с учётом поддержки родственников — возможно, и самого значительного. Кстати говоря, может быть, и правильно, что ты их втянул в войну с Греками — все увидели, что твои разногласия с родственниками сильно преувеличены, и они всегда готовы тебя поддержать. Даже не сомневайся — демонстрация получилась очень убедительной, и все сделали выводы.

— Я обдумаю твои слова, Гана, — пообещал я. — Но я к тебе, собственно, по делу.

Порывшись в портфеле, я вытащил несколько толстых папок.

— Вот полный отчёт по механической мастерской Ивлич с оценкой активов и возможным вариантам развития. Развития в составе предприятий нашего семейства. Вот здесь очень приблизительный анализ экспорта алхимии — ты, конечно, знакома с этим лучше и могла бы кое-что там поправить, но как основу принять можно. А вот здесь наши предложения по приобретению доли твоей мастерской.

— Я внимательно ознакомлюсь с твоими бумагами, — кивнула она. — Но ты всё же объясни мне в двух словах, что ты предлагаешь.

— Попробую в двух словах. Как ты знаешь гораздо лучше меня, твоя с князем компания «Доброе дело» монопольно продаёт в русских княжествах алхимию, которую ты опять же в доле с князем доставляешь от рифейских лесных…

— А ну-ка постой! Ты откуда вообще всё это знаешь?

— Откуда, откуда. Знаю, и всё.

— Кен, некоторые знания могут быть опасными.

— А я что — на площади об этом ору? Я обсуждаю это с тобой — основным владельцем компании. И не собираюсь сообщать эти сведения никому другому.

— Ну-ну, — покрутила она головой. — Хорошо, продолжай.

— Экспорт в империю, однако оказался для вас закрыт по очевидным причинам. Поэтому вам пришлось отдать его семье Зеппер. Полагаю, только имперский экспорт — что-то мне подсказывает, что экспорт в каганат идёт через Алину Тирину. Впрочем, это только догадка.

— Ну ты даёшь, Кен, — выдохнула Драгана. — Ты понимаешь, что будь это кто другой, он бы из этого кабинета живым не вышел?

Ага, стало быть, Алина и в самом деле в этом участвует. Ещё одна внезапная и верная догадка при почти полном отсутствии фактов для неё.

— Ну извини, мне пришлось в это вникать, — развёл я руками. — Это самым непосредственным образом относится к моему предложению. Хотя замечу, что я не вижу каких-то особых причин для такой секретности, но я уважаю ваше желание держать это в тайне, и свои изыскания проводил в строгом секрете.

— Изыскания… — иронически хмыкнула она. — Хорошо, продолжай.

— Так вот, лотарингское семейство Арди при моей скромной посильной помощи создаёт сейчас компанию, которая будет готова взять на себя оптовую торговлю высокой алхимией в империи. И я предлагаю тебе войти в число её владельцев. Зепперы не нужны.

— И почему ты думаешь, что ваша компания сможет отобрать эту торговлю у Зепперов? У них наверняка будет другое мнение насчёт собственной нужности, и папа, скорее всего, к их мнению прислушается. Думаешь, мы не пытались найти другие варианты? Кен, нам туда не влезть.

— Лотарингские Арди в империи не чужие, и у них есть определённое влияние. Но главное — в этой компании будут и анонимные компаньоны. Ты знаешь, кто такой кардинал Скорцезе?

— Знаю, конечно, — ответила Драгана, на которую имя явно оказало впечатление. — По слухам, он и будет следующим папой.

— Это решит конклав, — улыбнулся я.

— Несомненно, — улыбнулась в ответ она. — Так ты действительно договорился со Скорцезе? Или это только в планах?

— Я действительно договорился. Он готов оказать необходимое содействие и прикрыть компанию от интриг Зепперов.

— Это, конечно, меняет дело, — задумалась она. — Допустим, я согласна. Какими будут условия вхождения?

— Никаких денег от тебя не потребуется, — заверил я её. — Мы акционируем механическую мастерскую. Блокирующий пакет в двадцать пять процентов акций остаётся тебе, а семьдесят пять процентов передаёшь мне и получаешь соответственное количество паёв новой компании. Сразу скажу, что ты ничем не рискуешь — акции останутся в залоге, и если по каким-то причинам твоя доля в компании в результате окажется меньше стоимости этого пакета, наше семейство выплатит тебе разницу. В папке с нашими предложениями всё это подробно расписано.

— Ну что же, Кен, это и в самом деле интересное предложение, — сказала Драгана, придвигая к себе папки. — Я ознакомлюсь с документами и сообщу своё решение.

За те сорок минут, что я общался с Драганой, репортёры никуда не делись — так и топтались той же тесной кучкой у парадного подъезда. Разве что носы стали гораздо краснее — северный ветерок пробирал. Похвальное упорство в достижении цели, хотя их цели редко вызывают сочувствие, у меня так уж точно никогда. Но сегодня был как раз тот редчайший случай, когда я был рад, что они никуда не подевались. Привлекать их внимание не потребовалось — они немедленно ко мне метнулись сами. Скорее всего, меня-то и дожидались.

— Господин Кеннер, не могли бы вы ответить на несколько вопросов?

— Что с вами поделать, уважаемые, — развёл я руками, обозначая покорность обстоятельству непреодолимой силы. — Спрашивайте.

— Вы знаете о происшедшем сегодня ночью?

— Вы имеете в виду тот смерч, который утащил имущество Греков? Да, уже знаю. Газет я пока не читал, но сиятельная Драгана коротко рассказала мне о происшедшем.

— Вы не могли бы высказать своё мнение о причине? Кто мог это сделать?

— Не возьмусь судить о причинах, тем более я об этом событии знаю только в кратком пересказе. Но если говорить о предположениях, то я всё же склоняюсь к мысли, что это какое-то естественное явление. Просто по той причине, что слабый Владеющий такое вряд ли сможет сделать, а Старшие не занимаются мелкими пакостями.

— Как вы к этому относитесь?

— Зависит от того, что послужило причиной. Если это естественное явление, то оно лежит вне моральных оценок. Если же выяснится, что это дело рук некой персоны, то я это безусловно осуждаю. Такие шутки переходят грань допустимого.